Дорога без возврата - Страница 15

С мечеными сложнее. Тут по всякому бывает. Дикое поле на всех по-разному действует. Бывает люди физически изменяются, превращаясь в зверей или уродов. Бывает, просыпаются разные странные способности, вроде умения поджигать взглядом или лечить не хуже эльфов. А бывает, что с психикой что-то происходит. Был человек, а стал зверь мечтающий вцепиться в горло любому без всякой причины. Своих же друзей убьет и глазом не моргнет. Не любят меченых нормальные люди и очень часто за дело. Вот только большинство-то меченых ни в чем не виноваты и ничего плохого не делали, а всегда найдутся придурки с претензиями. Так что если кто чувствует за собой что-то такое, обычно не афиширует. Но это когда снаружи не видно, а если у тебя вместо носа свиной пятачок и клыки торчат изо рта — тут не спрячешься. Выживут обязательно, хорошо еще никто до инквизиции не додумался с кострами, мы все-таки просвещенные люди и в Сатану, в отличие от инопланетян не верим. Инопланетян все видели, а вот черта пока нет. А Кулак таких спокойно к себе берет. У него там давно не семья, а клан. Его не волнует поляк, русский или болгарин. Урод или красавец, православный или католик. За своего моментально стеной встанут. Нормальных православных священников у нас на всю зону трое. Есть разные сектанты, но редко буйные. Таких отстреливают. Так что служба по канону только в городе и у поляков в Новой Варшаве, а остальные и так прекрасно обходятся.

Она помолчала.

— В нашей Нахаловке где-то две тысячи жителей, если без Форта считать. И не меньше четверти в рейды ходили. Тут с самого начала селились либо те, кого Борис знал и приглашал, либо по знакомству. А приятели у него такие же рейдеры были. Есть неофициальная статистика, чем больше по Дикому полю ходишь, тем больше шанс меченым стать. Обычно можно только догадываться, но у нас их должно быть много. И не вздумай это вслух говорить, тем более при чужих, но чтобы понятно было — Кулак сам меченный и особо не скрывает. Он не хуже домового иногда видеть может. Борис редко советы дает, но если сказал, вот с этим дела не иметь, значит так и есть. Проверено неоднократно. Обязательно будут неприятности.

— Так если он такой крутой, да с кучей работников, почему сам на барже ходил?

— А за оборудованием. Хочет наладить химическую лабораторию. Там ему всякого разного добра под заказ привезли. Надо проверить, чтоб не подсунули чего неподходящего. Расширяется наш Кулак.

В общем, хорошего понемногу, — сказала она, — Все это надо переварить, иди-ка ты спать. Утро, как известно, вечера мудренее.

Рыжая кобыла по кличке Зорька, была запряжена в телегу Зоей. Это было проделано дважды, чтобы я понял, куда и в какой последовательности нужно пристегивать ремни упряжи. Домовая явно веселилась, производя необходимые действия и я теперь твердо знал, что Зорька у них высокая красавица со светлой волнистой гривой мягкой как щелк. Выносливая и с приятным характером. Что два ее жеребенка ушли приличным людям за серьезные деньги. Что храп у кобылки тонкий на солнце красный. А ноги сухие и в белых носочках и на лбу звездочка. И она полностью здорова и не прочь пробежаться и еще она соскучилась за жеребцом, который должен скоро вернуться.

Какого цвета кобыла и ее ноги я и так прекрасно видел, а вот объяснить, откуда знаю про жеребят или что ноги именно сухие и разные прочие подробности при всем желании бы не смог. Зоя четко транслировала не слова, но какие-то образы и что она хочет сказать, было понятно сразу и без проблем. Действительно, тут и язык не нужен.

Художница оказывается не только картины рисовала. Она работала в здешней школе учительницей и жила в пристройке. Собственно она особо не перетруждалась, потому что на троих учителей детей школьного возраста было не больше двух десятков, но подрастало новое поколение и скоро их число должно было изрядно увеличиться. Так что ехала она за разными учебными пособиями и учебниками. Как оказалось, была середина июля и скоро должен был начаться новый учебный год. То же отличие с Землей. Там уже осень на исходе.

Художницу звали Ольга и была она маленькая полная женщина изрядно за сорок, с длинными желтыми от курения пальцами. Мы как раз застали впечатляющую сцену кормления свиньи с несколькими поросятами, визжавшими так громко, что Художница даже не услышали нашего приезда. Свиньи вели себя исключительно по-свински, отталкивая друг друга от корыта и кусаясь. Даже пинки ногами их не успокаивали и подсвинки отлетев в сторону с новыми силами кидались в свалку. Мне при виде этого зрелища совершенно расхотелось выращивать домашнюю живность. На столе, в жареном виде она выглядит гораздо симпатичнее.

При виде гостей она тут же побросала своих свинок и радостно залезла на телегу. Действительно, меньше всего ей хотелось заниматься подобной работой. Теперь женщины сидели сзади и обсуждали какие-то местные дела и последний мордобой в здешней забегаловке. Ольга рассказывала подробности с глубоким знанием дела, явно присутствовала. Совершенно не стесняясь нового человека, она рассказывала, употребляя слова и казарменные выражения. Дело насквозь привычное, но все-таки женщина. Хотя, если подумать, здесь должен наблюдаться явный перекос в мужскую сторону. Женщин немного и они в цене. Тут как разговаривать не станешь, за спиной все равно целый шлейф кобелей появится.

Телега миновала неспешно бредущее стадо коров, за которым шел явно не выспавшийся пожилой пастух в запачканной телогрейке, время от времени щелкавший кнутом и старательно изображавший непосильный труд. Коровы, похоже, прекрасно знали, куда им идти и без него и не обращали внимания на понукания. Я в очередной раз подумал, что зрелище более чем странное. Стоило отправляться на другую планету, чтобы заниматься такими делами.