— Могучий маг Леха Михайлов демонстрирует номер с распиленной женщиной, — сообщил Рафик и ткнул пальцем в иголку.
— Мне до мага как до Пекина… вот здесь на коробке размажь и теперь на своей пластине, где семерка. Правильно… Это как с телевизором, включать я умею, а что внутри даже не интересно. Палец-то хоть спиртом протри…
— Откуда у меня спирт? — возмутился Рафик, — разве что водка, но ее предпочтительно внутрь, а не снаружи.
— Герой, — пробурчал я. — Неизвестно еще кто там раньше лапал…
Я когда нашел, первым делом оцарапался и заляпал коробку кровью совершенно случайно. Потом выяснилось, что это очень полезно и использовать ее теперь могу только я.
Старик меня обшмонал и проверил назначение любой непонятной вещи. Я ему продемонстрировал, как бизона валят на большом расстоянии с оптическим прицелом, а он мне по доброте душевной разъяснил, что это я принес из темных подземелий.
— Теперь ты Лена… Ну вот и замечательно. Найдите хорошую цепочку и на шею. Где-то через сутки заработает… Большой специалист был Старик по разным артефактам, даже книгу написал про редкости. И не просите, не дам. Все равно прочитать не сможете. Она не по-русски написана и я сам не все понимаю.
Вот он действительно маг был не из простых. У него соплеменники по стойке смирно ходили, а чужие просто боялись. С виду такой дедушка божий одуванчик, а как посмотрит нехорошим взглядом, трава засыхает.
Телефон теперь работает только на вас. На чужой палец реагировать не будет. Перенастроить же сложнее, тут надо в коробке, — я демонстративно сунул ее в карман, — кое-что понимать и уметь читать. Можете нормально общаться теперь.
— Ты хоть понимаешь, сколько это может стоить?
— Нет, Рафик, не понимаю. И ты тоже. От нуля до бесконечности. В наших условиях, когда электроника то дохнет без причины вне зоны, то нормально работает очень много. Вот поэтому и не показывайте никому, риска меньше. Пока какой-нибудь Сиплый поймет, что продать нельзя, запросто в спину выстрелит. А здесь всего 24 номера, отдавать на сторону мне без интереса.
Иди, собирайся и пожрать чего прихвати, а я в конюшню…
— Да, — задумчиво сказала Лена, когда он вышел. — Погулял Леха по полной программе. Ты видел, какие у него глаза?
— А ничего удивительного, отпуск кончился. Он иногда так явно не договаривает, что без слов понятно. Знаешь, это как заходишь в Чечне в мирную деревню. Все так с виду замечательно — люди приветливые, угощают. Тишь благодать, а ты прекрасно знаешь, что они тебя ненавидят. А они знают, что ты знаешь, и улыбаются. Там за своего горло перережут моментально, а чужого так же моментально ограбят, если у него за спиной другая деревня не стоит. И живут они так постоянно и счеты при малейшем случае сводят.
Вот он практически открытым текстом сказал, что глава такого рода. Чтобы людей держать в кулаке надо или местным быть из уважаемого рода или руки по локоть в крови иметь и отморозков готовых по одному слову кого угодно грохнуть. Я его расспрашивать пытался, а он говорит — никому не пожелаю таких приключений. Вечно голодный и ночуешь то в холоде, то в сырости, а чаще всего в холоде и сырости сразу и при этом желающие убить тебя лезут со всех сторон. Причем неизвестно что страшнее: когда снаряд прилетит или когда тебя пытаются нашинковать мечом учившиеся этому с детства. А на тебя все время смотрят и оценивают. Дашь слабину — загрызут.
Ему что оружие нужно чтобы бабочек ловить? Устроит он соседям черную жизнь…
Ладно, сами на зоне живем и тоже совсем не ангелы. Один Дядя Степа чего стоит… Пойду собираться. Наверняка он сразу погонит к Мертвой Лощине, так что быстро не жди и лучше пока из дома не выходи.
Молодой парень в старом пальто без пуговиц, расстегнутой до пупа рубашке и потертых джинсах с красным лицом алкоголика и мутными глазами протянул руку и нажал на кнопку. В квартире раздался звонок и через минуту дверь открылась.
— Здравствуйте, здесь живут Михайловы?
— Да, — худенькая еще не старая женщина, посмотрела вопросительно, — а в чем дело?
— Я по поводу Алексея…
— Что-то случилось? — она схватилась за сердце.
— Мне надо кое-что передать, желательно всем сразу и без посторонних.
— Проходите, — поспешно открывая дверь, сказала женщина и закричала в квартиру: — Павел, Таня, быстро идите сюда.
Вы проходите, вот сюда в комнату.
— В чем дело мама? — с удивлением спросила Таня, появляясь из своей комнаты и разглядывая визитера. Муж, подняв брови, тоже посмотрел с недоумением.
— Вот сюда, садитесь.
Парень плюхнулся в кресло и глядя в потолок спросил:
— Только свои?
— Да!
— Здравствуйте, мои дорогие родители и ты, Танька, — заговорил он монотонным голосом, все так же глядя в пространство. — Это я Алексей. Не обращайте внимания на этого типа, он работает вместо магнитофона. Как закончит, все сотрется и он ничего не вспомнит.
Таня метнулась в комнату в поисках мобильника с видеокамерой.
— Ничего записывать не надо и рассказывать никому тоже. Таньку это особенно касается — это опасно и для меня и для вас. Не надо из-за ерунды рисковать. Просто выпал случай, который может не повториться.
Отец вырвал из у нее из рук телефон и сунул в карман.
— Что бы вам такое сказать, чтобы не думали, что это идиотская шутка. Ага! Знаю! В моей старой куртке есть дырка в подкладке, туда права провалились и я их все найти не мог перед отбытием. Потом посмотрите.
Короче, я жив и здоров. Межгалактических, магических войн и разумных насекомых никто не видел и хочется надеяться и не увидим, можете плюнуть на интернетовские байки. Нас суют на другую планету осваивать ее просторы и больше не обращают внимания — живи, как хочешь. Вобщем, здесь что-то вроде Дикого Запада времен заселения Америки. Кто хочет землю пашет, кто хочет в мастерских работает, а кто хочет, может пить без просыпа или грабить, пока не застрелят. Полная свобода и никакого начальства кроме своих. Можешь идти на все четыре стороны и жить отшельником — всем фиолетово.